Автор: Alraunes
Пейринг: старушка, ёбилли
Рейтинг: PG-13, может чуть повыше
Жанр: очень черный юмор, очень пафосный стеб
Предупреждения: см. стишок-первоисточник Образ старушки является собирательным
Посвящается любимому кружку бисероплетения
Серия драбблов по мотивам садистских стишков
первая серия здесь
третья серия
Недолго мучилась старушка
В высоковольтных проводах,
Ее обугленная тушка
Внушала долго птичкам страх.
В высоковольтных проводах,
Ее обугленная тушка
Внушала долго птичкам страх.
читать дальше
Она не думала о детях и внуках, когда, царапая руки и продирая дыры на дизайнерских джинсах, упорно лезла на огромный платан, гостеприимно раскинувший свою крону у высокого забора, скрывавшего виллу Каулитцев от посторонних глаз.
Она не думала о муже, которому в ее отсутствие придется месяц питаться пельменями и бутербродами, когда готовила себе документы на зарубежную командировку.
Она не думала о сохранении имиджа деловой женщины, когда сидя верхом на ветке, выставляла увеличение, наведя длиннофокусный объектив на окно спальни.
Она не думала, что похожа на героиню шпионского романа, когда дотошно изучала планировку дома и режим жизни его обитателей, чтобы при случае можно было пройти по нему с закрытыми глазами, не споткнувшись ни об одну из собак.
За несколько месяцев до этого…
Она пересилила свою лень и все-таки выучила английский.
Она дважды пересилила свою лень и получила диплом GAAP.
Она поборола неуверенность и устроилась в совместную фирму с партнерами в ЛА.
Она окончила курсы профессиональных фотографов.
В процессе загрузки знаний она параллельно умудряясь не вылезать из спортзала.
Коллеги и друзья восхищались ее целеустремленностью и деловой хваткой.
Они не знали о ней ровным счетом ничего.
Ее не остановили на таможне с проф.аппаратурой в желтом пакете «Billa».
Ее радушно приняли американские коллеги и даже устроили ознакомительную экскурсию по злачным местам Голливуда, после чего она начала ходить по ним, как на работу.
Она не заорала Yeeees, бля буду!, когда наконец-то засекла сиротливо мнущихся у входа сомнительную забегаловку Сару и Энтони. Прочитав на вывеске «фаст-фуд» и боковым зрением зацепив циферблат, высветивший три часа ночи, она поняла, что на верном пути.
Она с хладнокровием русского разведчика вошла в образ среднестатистической американки, отправлявшейся по ночам сожрать мерзкий жирный гамбургер и запить его не менее мерзкой разбавленной колой. Она стараясь игнорировать автоматический счетчик калорий и не думать о грядущих пищеварительных кошмарах своего немолодого уже организма. Сейчас это было не важно, ибо…
За соседним столом сидел живой Йост. А рядом сидел не менее живой Билл.
Знаменитые вегетарианцы с аппетитом уписывали жареное мясо в мясной подливке с мясными чипсами и не курили, нет, - просто смолили сигарету за сигаретой.
Ее выдержке позавидовала бы сама Мата Хари. Она неспешно пережевывала «пищу», ни разу не сбившись с ритма, лишь коротко отметив, что Дэвид остепенился. Вечно порванная под мышкой майка была трогательно заштопана, не иначе как Билл от скуки вспомнил портняжное детство. Трусы не торчали привычно над поясом джинсов, а находились там, где им и полагалось быть. « А где положено быть трусам Йоста? – вдруг задумалась она. – В джинсах Йоста? Или в шкафу Йоста?» От мысли, что сейчас на Йосте и вовсе нет трусов, жарко полыхнули щеки. Но она срочно отвлекла себя картиной шкафа с аккуратными стопочками нижнего белья. «Интересно, а у них один шкаф с трусами на двоих или все же разные?»
Она поймала себя на том, что жестко палится, жуя обертку от гамбургера, и вот-вот провалит задание, поэтому срочно затолкала поглубже в промежуточный отдел мозга видение полок с трусами и активировала кору левого полушария, настраиваясь на режим приема колы и информации.
Она не упала ниц к ногам божества, пытаясь облобызать его кеды, кстати, весьма стоптанные и не слишком чистые.
Она не защелкала с частотой пулеметной очереди жгущим руку даже через сумку super-puper-Canon’ом.
Она даже не бросилась на шею с воплем «Йост, женись на мне!» Хотя последнего она не сделала не потому, что боялась завалить свою миссию, а просто не смогла выбрать между призывом жениться на ней и альтернативным приказом «Йост, женись на Билле!»
В общем, она не сделала ни-че-го, что сделала бы на ее месте любая нормальная старушка. Она выжидала. Она была профи. Она была с дайри.
Она небрежным тоном с хорошо поставленным американским акцентом бросила шоферу знакомое всем любителям кинопогонь: «За той машиной!»
Она забыла себя, превратившись в глаза и уши, жаждущие того единственного, ненашопленного момента, ради которого она прошла весь этот тернистый путь. И она помнила о тех, кто остался там, в глухом тылу, мучительно ожидая от нее вестей и фотографий.
Она восславила всех богов, которым успела помолиться поименно, когда в спальне зажгли свет, не задернув при этом шторы.
Она смогла сдержать в себе оргазмический вопль, увидев в окне две обнаженные, мокрые после душа фигуры, которые не стали тратить время на вытирание, а целовались так жарко, что от них валил иссушающий пар.
Половчей ухватившись ногами за ветку и мысленно поблагодарив своего фитнес-тренера за хорошую подготовку, она навела камеру на огромную кровать и, стараясь размеренно дышать диафрагмой, чтоб не дрожали руки, начала съемку.
Она чуть не упала с дерева, скользя по гладкой коре насквозь промокшими от восторга джинсами, когда голый возбужденный Йост подошел к окну и щедро распахнул раму.
Она неосознанно грызла ремешок камеры, чтобы на саундтреке не оказался ее похотливый скулеж. Хотя звуковая дорожка по большей части и состояла из беспорядочных стонов и отрывистых пожеланий «даааа, глубже! еще! сильнее!» «Все, как в фанфиках!», - теряя остатки здравого смысла, пораженно отметила она, педантично делая себе заметку похвалить знакомых фикрайтеров за точность описаний.
Она старательно вызывала в голове образ своего тренера по йоге, чтобы зарядиться от него спокойствием и безмятежностью.
Но силы даже такой закаленной в тренингах, очередях, холиварах и кинк-фестах мужественной женщины были на исходе. И когда из открытого окна прозвучало жаркое йоство «ты готов?» и не менее горячий отзыв «всегда готов!», она вдруг почувствовала себя восторженной маленькой девочкой и привычно вскинула руку в пионерском салюте.
«Тогда - шрай!» – скомандовал Йост. И в ночи разлился спермовыносящий вопль Билла, от которого она чуть не превратилась в огромную переспелую тыкву, готовую лопнуть, истекая сочной мякотью… но вовремя вспомнила, что тыквы на платанах не растут а уж тем более не сидят с полной сумкой видеоаппаратуры.
В спальне все стихло, хотя в прозрачном ночном воздухе ей мерещились звуки благодарных влажных поцелуев. И она сдалась, аккуратно зачехлив технику и повесив сумку на сук, и позволила себе роскошь побыть тем, кем она являлась на самом деле – оголтелым разнузданным слешером, да еще и ёбиллистом впридачу, разом растеряв при этом все навыки и мозги. «А тыквой была бы краше!» – злорадно пискнула пролетавшая мимо летучая мышь и сгинула где-то в ветвях. Душа ее рванулась к звездам, тело в отчаянном рывке догнало душу, и они вместе воспарили в экстазе, озаряя черноту летней ночи искрящим фейерверком.
Она рассчитала все. Единственное, чего она не учла – это расположение идущих к дому линий электропередачи.
Свет в спальне мигнул и погас, немало напугав Билла, решившего, что он сейчас кончил так, что ослеп.
Йост, глядя на разноцветные всполохи в саду, расслабленно курил, думая, что очень удачно назвал очередное свое детище Неоновыми псами.
Том, лениво дрочивший под порнушку, недовольно высунулся во двор и повел носом:
- Че со светом? Ммм, Билл, я думал, что вы там трахаетесь, а вы барбекю без меня жрете?
Рия, злобно ругаясь на тайском, отбросила в раковину недостиранный красный парик и, прикрыв жидкие волосенки замусоленной Билловой кепкой, пошла в холодильник за пивом – пока не нагрелось.
Сумка с аппаратурой провисела на суке ровно пять минут до того, как попала в хорошие руки и сгинула во тьме вместе с Лайсом и жареными фактами. Но поскольку Тони слишком уважал чужую личную жизнь, чтоб ей делиться, он просто на месяц выпал из общественной жизни, не вылезая из дому, только разок упросив Сару сбегать в аптеку за пластырем от мозолей.
А наша героиня, плавно покачиваясь на проводах, купалась в теплых струях предрассветного летнего ветерка, обретя долгожданный слэшерский кайф, тайное знание и великий покой, тогда как у остального фандома впереди маячили лишь долгие мрачные годы неизвестности и беспросветного суна.